TODO YA ESTÁ CUMPLIDO
En la noche del lunes al martes,
Cuando estaba de viaje en provincias por mi trabajo,
Durmiendo en el hotel, me vi en sueños
Amenazado por una serpiente.
Al despertarme, leí en el libro de los sueños
Que serpiente significaba dinero o tentación.
Como ya había cobrado mi sueldo,
Pensé naturalmente en una tentación futura.
En efecto, cuatro días más tarde la tentación se presentó.
Armado del presagio, la rechacé fácilmente.
Estaba contento y orgulloso,
Pero al día siguiente (fue domingo) vino otra,
Inesperada, más fuerte que la primera,
Y yo caí
Sin oponer resistencia, sin responder, sin luchar,
Con gusto, con alegría, con felicidad.
Así, los sueños que presagian no son de ninguna utilidad.
Nos damos cuenta de su cumplimiento
Cuando ya todo está cumplido.
Fontenay-sous-Bois, le 16 octobre 2010
Los dedos de Penélope
(Odisea, I, 356-362)
- Ve ahora. Vuelve a casa,
dijo Telémaco.
Penélope se calló
y subió por la escalera
hacia su habitación
en el alto piso del pobre palacio.
Allá se metió al telar.
Telémaco se queda abajo.
Él piensa en los dedos de su madre
- rápidos, ligeros -
que en ese momento
están volando sobre la tela,
tocando los hilos.
Él sueña, cómo,
al volver su padre,
sus dedos tocarán
con la misma agilidad
y la misma precisión
cuerdas de arcos,
matando a los odiosos pretendientes.
Fontenay-sous-Bois, le 17 avril 2011
La ternura del canto 6°
En el canto sexto de la Ilíada
leemos cómo
el gran héroe - Héctor -
juega con su hijo Astianacte,
y nos conmueve hasta llorar
la escena del penacho del casco.
Un día nosotros - indolentes, distraídos -
leyendo comentarios
sobre los hechos ulteriores de la guerra,
aprendemos con estupefacción
que otro héroe - Ulises -
preferido, estimado, querido,
en el furor del saqueo de Troya
mató a este niño.
Los autores juegan de manera atroz
con nuestros sentimientos.
Fontenay-sous-Bois, le 2 mai 2011
Misógino
Dos chicos y dos chicas.
Ellas:
Una, adúltera y regicida.
Otra, adúltera y causa de guerra.
Ellos:
Uno y otro - amigos fieles, inseparables,
portadores de justicia suprema.
Dos hijas y dos hijos.
Dos huevos de Leda.
Fontenay-sous-Bois, le 7 juillet 2011
Les loisirs d’Achille
Ils trouvèrent Achille qui se réjouissait le cœur en touchant les cordes de sa cithare sonore.
Iliade IX,186
- De quoi vas-tu t'occuper maintenant ? demanda Patrocle. -
Briséis, on te l'a enlevée.
La guerre, c'est désormais sans toi.
(En effet, on entendait à peine le bruit d'un lointain combat).
- De la poésie, répondit Achille fièrement. -
A composer des vers.
Je m'y sentais prédisposé depuis toujours,
mais avant, je n'avais pas le temps.
Les manœuvres, les campagnes... Les femmes.
Et voici qu'à présent je suis célibataire et en vacances,
voire à la retraite.
- Mais de quoi parleront tes chants ? -
Patrocle paraissait intrigué.
- Oh, dans notre vie, les sujets ne manquent pas !
s'exclama Achille. -
Je pourrais commencer par le plus récent :
cette maudite histoire
de Chrysès avec sa fifille,
de notre illustre général-en-chef
- plutôt le voleur-en-chef ! -
de notre ministre de propagande -
Calchas, minable menteur,
et de la colère qui m'avait saisi.
La colère ! hein ? pas mal comme titre de mon premier chant ?
- Pas mal, consentit Patrocle. - Mais qui va t'écouter ?
- Ulysse viendra, répondit Achille avec certitude.
Il est poète lui-même, il pourra peut-être me conseiller
dans un premier temps.
Quoique lui, c'est un autre style :
plutôt que des batailles, il préfère décrire
des voyages exotiques
et des situations familiales.
Ensuite, Diomède.
Il n'est pas du tout
la brute épaisse qu'on le croit trop souvent ; non !
c'est quelqu'un qui sait écouter et entendre !
- Et moi ? dit Patrocle.
Y aura-t-il une place pour moi dans tes chants ?
- Pas tout de suite, répond Achille.
Je dois d'abord analyser davantage
mon attitude envers toi
et la nature de notre relation.
- Pas besoin de psychanalyse ! s'exclame Patrocle.
Tu n'as qu'à chanter mes exploits !
- Tes exploits, quand il y en aura, coupe Achille un peu durement.
Puis, sans plus regarder le jeune Patrocle
(qui est au bord des larmes),
il prend la lyre et commence à toucher les cordes
en fredonnant des syllabes, des mots, des phrases isolées.
Mais avant qu'il n'arrive à quelque chose de tant que soit peu achevé,
- On a de la visite ! - annonce Patrocle.
Entrent Ulysse et Ajax.
Fontenay-sous-Bois, 3 avril 2011
Авторские переводы стихотворений,
написанных по-французски, на русский язык
ΜΟΛΩΝ ΛΑΒΕ
Жарким сентябрьским днем
По пути на острова
Я бродил по улочкам Плаки –
Туристического квартала в Афинах.
Я хотел купить себе майку
С надписью на древнегреческом языке –
Что-нибудь возвышенное, вдохновляющее.
На одном из прилавков я заметил черную майку
С изображением античного шлема с гребнем
И надписью: ΜΟΛΩΝ ΛΑΒΕ
Молон лаве, приди и возьми! –
Таков был ответ спартанского вождя Леонида
Персидскому царю, приказавшему сложить оружие
Перед смертельной битвой при Фермопилах.
Мне показалось, однако,
Что было бы претенциозным
Носить такую майку
В моей мирной жизни
Программиста в большом европейском банке.
И я выбрал другую, белого цвета,
Со словами ΕΝ ΟΙΔΑ ΟΤΙ ΟΥΔΕΝ ΟΙΔΑ
Я знаю только то, что я ничего не знаю –
Изречение Сократа Афинского.
Эти слова должны были меня вдохновлять в моих занятиях
И внушать необходимое смирение.
В самом деле, эта майка стала моей любимой,
И я с удовольствием носил ее.
Но когда,
Ближе к началу зимы,
Всякий след отдыха на греческих островах испарился,
И я вновь чувствовал себя безмерно усталым,
Раздавленным стрессом от работы,
Безвыходной личной ситуацией,
Крахом всех планов,
И угрюмый демон в сердце
Шептал мне:
Оставь борьбу, сдайся,
Сложи оружие -
Я ответил ему: молон лаве,
Приди и возьми.
Фонтене-су-Буа, 28 ноября 2013 г.
ГРЕЧЕСКАЯ ФЛЕЙТА
Флейты греческой тэта и йота
- Знать, ее не хватало молвы –
Неприкаянная, без отчета,
Зрела, маялась, шла через рвы.
О. Мандельштам
В 1916 году
Прославленный немецкий филолог
Ульрих фон Виламовиц-Мёлендорф
Предпринял написание монументального труда об «Илиаде»,
Который стал вершиной аналитического метода
Применительно к поэмам Гомера.
«Война, - писал автор в предисловии, -
Требует от нас заняться чем-то большим,
Чистым, цельным,
Продуманным до малейших подробностей,
Предлагающим глубокое и совершенное понимание
Произведения [поэтического] искусства».
Исследование начинается с анализа тэты и йоты
- 8-й и 9-й песен эпопеи,
Где описывается «куцая битва»
И говорится о стене и рве –
Оборонительных сооружениях ахейцев.
Его собственный сын был только что убит на войне,
Где-то на русском фронте,
И книга посвящена его памяти.
Комментируя эпизод
С явлением призрака Патрокла Ахиллу
И рассуждая о представлениях души
У различных народов
– часто душу умершего представляли в виде бабочки –
Виламовиц пишет:
«Русский называет Schmetterling ‘бабочка’
- и для понятности тут же переводит на древнегреческий:
γύναιον, маленькая женщина».
Она была, наверное, перед его взором,
Эта русская бабочка, маленькая крылатая женщина,
Порхающая над галицийскими полями,
Садящаяся на куст орешника,
На стебель полыни
- черной травы -
На балку сгоревшего дома.
Самые душераздирающие страницы в книге –
Те, что говорят о мольбах Приама
Перед роковым поединком в хи
- 22-й песни «Илиады».
Неслыханно жестокими словами
Выражает старый Приам
Свое отчаяние перед неминуемой гибелью
Любимого сына.
Ученый вложил без остатка всё свое сердце,
Всю свою горечь, всю боль
В анализ этого отрывка поэмы.
22-я песнь остается
Высочайшей точкой европейской поэзии,
Ослепительным, незатмеваемым светом.
Виламовиц заключает,
На изгибе одного из рассуждений
О методах литературного исследования
С неожиданной, почти неуместной страстью:
Gegenüber der Poesie ist das alles Schnickschnack,
Ist alle Historie Schnickschnack -
Вся история перед поэзией – ничто,
Перед поэзией всё – ничто.
Фонтене-су-Буа, 21 декабря 2013 г.
КОЛЛАБОРАЦИОНИСТ
Одиссея, XXII,344-360
Поэт Фемий,
Еще вчера популярный певец
При дворе женихов,
Весьма обласканный ими,
Теперь стоит на коленях
И молит Одиссея о пощаде.
Дрожа от страха,
Он с трудом находит слова.
Его речь прерывиста и бессвязна.
Но одно он знает наверняка,
В одном он глубочайшим образом убежден:
Поэт должен жить!
Именно эту великую вечную истину
Он обязан во что бы то ни стало
Донести до сознания Одиссея,
Чей меч очутился в опасной близости
От хрупкой шеи сочинителя.
Но дар убедительной речи покинул его.
Слова падают одно за другим,
Неловкие, бессмысленные, пустые.
К тому же, он начал с того,
Чего совсем не нужно было –
С угроз!
- Ты еще пожалеешь, - кричит он, -
Что убил поэта!
А ведь я мог бы так прекрасно
Восславить тебя,
Воспеть и обожествить!
Но тут же, поняв свою ошибку,
Он пускается в путаные оправдания.
- Я ведь самоучка, - голос его срывается, -
Выучился всему сам, от какого-то бога.
Я не виноват!
Меня заставили, я не хотел.
Боги и женихи назначили меня поэтом.
Спроси у Телемака, он подтвердит!
Телемак, устав это слушать,
Раздраженно бросает:
- Оставь его, отец.
Он говорит правду.
Он не виноват, что те заставляли его петь.
Не желая огорчать сына,
Одиссей убирает меч,
И Фемий обессиленно падает у его ног.
У него нервный срыв,
Он безудержно и сладко рыдает.
Ах, он это знал!
Как глубоко он в этом был убежден:
Поэт должен жить!
Фонтене-су-Буа, 17 января 2014 г.
УСТАРЕВШАЯ МОНЕТА
Как-то раз, в конце лета 1973 года,
Я играл в индейцев
В лесочке неподалеку от дома
И нашел среди опавших листьев
Монету в 20 копеек.
20 копеек – столько стоило отличное мороженое.
Но продавщица не приняла эти деньги.
Дома взрослые мне объяснили,
Что моя монета выпущена в 1957 году
И после реформы 1961-го
Она потеряла цену.
В то время нам говорили
И в школе, и дома,
Что совсем скоро, когда мы вырастем,
Денег не будет, они станут не нужны.
Деньги мира!..
Это уже произошло.
Уже сегодня вы таковы:
Устаревшие, ненужные,
Потерявшие всякую цену.
Фонтене-су-Буа, 11 июля 2014
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ИТАКУ
Πάντα στὸν νοῦ σου νἄχεις τὴν Ἰθάκη.
Τὸ φθάσιμον ἐκεῖ εἶν’ ὁ προορισμός σου.
Κ. Καβάφης
Всегда в твоем уме пусть присутствует Итака.
Прибытие туда является твоей целью.
К. Кавафис
Когда после долгих странствий ты, наконец, доберешься до Итаки,
Ни в коем случае не считай, что ты уже достиг своей цели.
До этого далеко.
Ты, возможно, воображаешь
Красную ковровую дорожку, расстеленную для тебя перед входом во дворец,
И жену, которая, узнав тебя,
Рассыпается в словах любви
И покрывает тебя страстными поцелуями.
Берегись красных ковровых дорожек, расстеленных перед тобой,
А также слишком приветливых женщин:
Это очень плохо кончилось для кого-то.
Но некому будет сказать тебе, указывая пальцем:
«Не во дворец ты должен идти,
А в свинарник,
Не победоносным царем,
А жалким бродягой.
И не женщина узнает тебя, затрепетав от любви,
А умирающий блохастый пес
На куче навоза.
Только так, и никак иначе,
Осуществится
Твое возвращение».
Фонтене-су-Буа, 8 октября 2014 г.
ИЗБРАНИЕ ГУДЕА
Когда живешь в Париже, нет-нет да и заглянешь в Лувр.
В эту субботу мы были там с друзьями из Бордо.
Их старшая дочь, докторантка Высшей Нормальной школы,
Интересовалась древнейшими цивилизациями:
Египет, Аккад, Шумер.
Что касается меня, то меня всегда привлекали
Непонятные письменности и языки.
Мы очутились, таким образом, в зале, посвященном культуре Месопотамии,
Который находился следом за впечатляющими крылатыми быками
И бородатыми царями, ласкающими тигров, словно котят.
Но здесь было другое:
Только скромные статуи писцов
И каменные таблички, покрытые клинописью.
Одна из них повествовала
(прилагался перевод на французский язык)
Об избрании Гудеа, царя Лагаша.
«Бог заметил меня, - говорил о себе Гудеа, -
Среди толпы – его взгляд
Был быстр и пронзителен подобно молнии –
Он мощно вознес меня своей десницей
И поставил над всеми
Во главе царства.
Посмотрите: сам бог сделал это!»
В объяснительном тексте говорилось, что Гудеа пришел к власти
При помощи способов гораздо более прозаичных:
Предательств, заговоров и убийств.
Но для него самого это были всего лишь
Незначительные технические детали.
Он чувствовал руку бога,
Он не мог противиться ей,
Он был обязан повиноваться.
Ему оставалось только найти средство.
Фонтене-су-Буа, 23 мая 2015 г.
ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ «ДВОЕТОЧИЯ»:
- На каких языках вы пишете?
Регулярно – на русском и французском, иногда – на испанском и английском.
- Является ли один из них выученным или вы владеете и тем, и другим с детства?
Русский – мой родной язык, остальные – выученные. Английский язык я начал осваивать в раннем детстве, французский – в подростковом возрасте, а испанский – будучи взрослым.
- Когда и при каких обстоятельствах вы начали писать на каждом из них?
Стихи и рассказы на русском языке я начал писать в раннем детстве. В школьные годы пробовал сочинять на английском. Французским языком я стал пользоваться лишь когда выучил его достаточно, уже во Франции. На испанском языке я написал небольшой цикл стихотворений после поездок в Южную Америку, когда язык был «на слуху».
- Что побудило вас писать на втором (третьем, четвертом…) языке?
На французском языке – потому что я живу во Франции, где почти всё моё общение вне дома происходит по-французски. На испанском – путешествия в Испанию и Южную Америку, увлеченное чтение поэзии на этом языке. На английском – по просьбам других.
- Как происходит выбор языка в каждом конкретном случае?
Обычно стихотворение само решает, на каком языке ему быть написанным. Так было, например, со всеми стихами на испанском. Я не ставил себе цели писать по-испански, но стихи сами решили написаться на этом языке, воспользоваться его ритмическими и грамматическими особенностями.
- Отличается ли процесс письма на разных языках? Чувствуете ли вы себя другим человеком\поэтом, при переходе с языка на язык?
Да, процесс письма отличается. На русском и французском письмо спонтанное, так как я постоянно этими языками пользуюсь в жизни. На испанском, который я знаю не так хорошо, приходилось подыскивать слова, проверять грамматику, обращаться к носителям языка за правками. То же и с английским – я знаю этот язык хорошо, но всё-таки не как носитель: я никогда не жил в англоязычной стране. Но «другим человеком» я себя не чувствую. Нет никакого расщепления на «языковые личности». Ира Карпинская мне как-то сказала: тебе можно писать на разных языках, потому что ты знаешь сам язык поэзии.
- Случается ли вам испытывать нехватку какого-то слова\понятия, существующего в том языке, на котором вы в данный момент не пишете?
Да, конечно. Именно так и обогащается язык – путем освоения других миров.
- Меняется ли ваше отношение к какому-то явлению\понятию\предмету в зависимости от языка на котором вы о нем думаете\пишете?
Нет, я этого не замечал.
- Переводите ли вы сами себя с языка на язык? Если нет, то почему?
Да, перевожу себя постоянно, чаще всего с других языков на русский. Если у меня есть какой-то, пусть и очень небольшой круг читателей, то почти все они читают по-русски. У меня нет сейчас практически никакой иноязычной аудитории, кроме нескольких знакомых. Иногда я перевожу свои стихи даже для одного человека.
- Совмещаете ли вы разные языки в одном тексте?
Да, в моих французских и русских стихах встречаются вкрапления – слова, фразы, эпиграфы – на немецком, греческом и других языках.
- Есть ли авторы, чей опыт двуязычия вдохновляет вас?
Да. Цветаева.
- В какой степени культурное наследие каждого из ваших языков влияет на ваше письмо?
Думаю, что у меня это влияние перекрестное – я тащу в свои русские стихи французское и англо-американское, во французские и в испанские – русское, греческое, немецкое, итальянское. Один французский критик «прекрасной эпохи» сказал: если в какой-то национальной поэзии появляется нечто новое, то можно быть уверенным – это новое пришло из культуры на другом языке.
:
ДВОЕТОЧИЕ: 