Гавайи – всего только воспоминание –
темнокожие карлики – король с королевой
(связки перьев на голой груди)
расселись в лодках-долбленках,
а их еще более карликовые подданные
гребли веслами, опахивали опахалами,

когда солнце садилось в плоском море,
их встречали добрые ветры,
и судьба птиц была предрешена –
отдавать свои перья на новые жезлы.

Гавайи – сувенир бытия,
надгробия которому – отелеводы
и жизнь теперь – это открытки, замершее время,
всё это было, всё это исчезает,
набережная – место для парочек,
снимайся, снимайся, только миг это было,
погрузи свои желания в коробку камеры,
(рас)ссылка открыток, ссылка открытого, откровение открытого,
не что-нитбудь внутреннее или сокровенное,
но есть и кое-что погребенное –
рыбацкое королевство смуглых карликов,
в чьих влажных зарослях нет
ни мыши, ни змея.

В Красном море головы купальщиков –
черные безглазые мячики
и мальчики-серфингисты – силуэты в зареве
снимай снимки, снимай снимающих,
ступай по букетам, по летним венкам нагретым,
к освещенным прогулочным яхтам,
на их флаги льется жаркий ливень.
На далеком вулкане
богиня купается в кипящей лаве.

А то ступай в мраморные вестибюли
(невинный вечер в гостиничных лобби)
и замри над залитым светом бирюзовым бассейном,
замри перед искушенными в ритмах певцами,
смотри – кокосовые пальмы – живые деревья,
не декоративный пластик.
В постановке больших каникул
над залитым светом бирюзовым бассейном
этим вечером пылает настоящая музыка,
и жаркий ливень льется на музыкальные инструменты,
и чистый ливень – на лица музыкантов.

Смотри – излишества скрывают недостатки.

ПЕРЕВОД С ИВРИТА: ГАЛИ-ДАНА ЗИНГЕР