*** ***
– теперь представь, что бога нет
я понимаю, тяжело
но все ж полезно, согласись

– да, неплохое упражнение


*** ***
чьи глаза прохладны и тревожны
пальцы осторожны и легки
настоящее отрицание смерти –
вот этот крик о скоротечности



*** ***
ирушалаим балкон господень
экий обзор кружевной и птичий
чист, высок и беспечен
голос подлинного отчаяния


***  ***          
взгляд в небо пересобирает мое лицо
выпрямляй дорогу дыши еще легче смотри
весь воздух городской звук в середине твоей головы
говорит я здесь
и ты действительно здесь

докурив, я слезаю с крыши по вертикальной лестнице



***  люблю когда жара спадает ***          

заржавлен но движется винт 
в затылке в пяти направленьях
наводки на резкость
припомнишь как ребра свои удалённых холмов расстоянье
и только комок виноградного зноя
в гортани еще в глубине 
словно клёкот стоит голубиный



***  ***          
Господь в сундук просовывает руку 
как бы забыв что сам себе припрятал
мой безымянный брат кольцом прохладным 
мне давит в бок но я не обижаюсь 



***  ***          
принадлежит мне целый воздух 
хотя я сам всего лишь отзвук 



***  ***          
эхо шутки твоей я господь бог ваш отражение как процесс
только что забыл но вот-вот! в упор! всегда упреждаю
пока мурлычет течёт сквозь кость серебро языка
и обратной волей движется золотистая пыль
вот и всё происходит



***  ***          
– может ли Бог, – говорит Бог
– создать такой Камень, – говорит Камень
– можешь поднять меня, бог? 
– скажи мне сам, камень 

можешь поднять себя 
бог
не можешь ответить 
камень

[не могу понять тебя бог
понимаешь ты просто камень]

всё это совершенно невозможно остановить 
всё это тоже, конечно, придётся оставить 



***  ***          
ежеутренняя попытка создать Иерусалим ‒
знаменатель на всех ‒
универсальный донор ‒
прозрачная влага в легких ‒
самонадеянно, скажешь ты ‒
но ведь работает ‒
то есть, так оно и работает ‒



***  ***          
бог в разных позах заставал меня
а я конечно корчился звеня
потом однажды встал и подтянул
трусы и чуть попристальней взглянул
где происходит что? и сразу бог
как будто спрятался за поводок
с тех пор хожу безумный как пророк!
я шею извернуть туда не смог
я шею извернуть туда не смог
я шею извернуть туда не смог

здесь происходит весь
ты эта весть



***  ***          
что ты представляешь себе?
я? ну, как все: автоматную очередь
надо успеть упасть
и перекатиться
вон за тот выступ
а ты?
я всегда представляю себе
себя
не отвлекаться
пересечение взглядов
не отвлекаться



***  ***     
грядый во славе, в прозрачном платье, голый,
грядый повсеместный, живой, невесомый,
грядый неожиданный, как точное слово,
именно такой, действительно просто так

стану ли молиться тебе для вящего
сладкого, младенческого, идиотического абсурда?
молча ли буду проборматывать мгновения,
через край переполненные окончившимся движением?

рано утром вокзальные дворники отмывают от мочи брусчатку
жандармы в сторонке проверяют, гладко ли ходит затвор
и я спокойно закуриваю трубочку
пока здесь такое доколе, можно расслабиться



***  ***          
. овощ на тёрке этого мира
но есть один план
использовать точку вместо местоимения
это должно помочь 
кхм кхм ну попытка не пытка



***  ***          
исламские мистики
учили меня
моментально ложиться ничком
в любом положении: стоя, бегом, лёжа на спине

христианские святые
учили меня
предлагать всякому
ключ от моего сердца
кто протянет руку - прямо вот так и вручать

тибетские ламы
показали мне:
когда падаешь
кричи изумлённо ААААА
больше ничего не надо
ты же всё время падаешь

(ещё тут должно быть про евреев
с их уплотняющим светом
но это отдельная тема)

самый главный вопрос, конечно –
что я буду делать, когда всему научусь

делать-то что собираюсь:
потом, когда уже всё



***  ***          
всю жизнь прислушиваясь к странному чувству
незавершённый деепричастный оборот
этакое нескончаемое эмм минуточку
и плавный взмах, и внезапный стук

восславим же изумление Господне!
крик с городских ворот! 
эврика вырвалась горлом, плюхает через край
надо ж, всю жизнь старался и всё же нашёл,
нашёл, нашёл



***  ***          
– если свет увидел тебя, всё:
  его уже не разглядишь,
  хоть ничком на лист,
  всеми суставами слов –
  бесполезно
– я не знал тебя, пока ты
  не обратился ко мне, вообще
  ты – первое, что я помню,
  поэтому я отвечу, вот, ответил
– обязанность или милость, позвольте
  вмешаться в ваш разговор
– асимптотическое балансирование

– танец?

– конечно



***  ***          
ясный, тупой, безвидный огонь
по́ходя выявляющий частное и целое
и гипсовая прочность момента
остались точно такими же, какими были
когда ты родился
в два года
в пять лет
буквы остались закорючками!
слова по-прежнему просто звуки!
и даже интонации полностью принадлежат
тому, кто ими пользуется
в этом тексте не будет ничего о любви


***  ***          
неведом дом но дымом я ведом
где яви дом невидимым трудом
где речи поворот между холмами
где гол пустынный действия глагол
и прорастает неба частокол
живой преградою между умами

там ждёт меня, как смерти мягкий знак
не друг не враг не подвиг не овраг —
чёрт побери что ждёт меня там?
удар любви 
прощения огонь
отдохновение среди погонь
в блистающем покрове чувства снятом



***  ***          
жаль, конечно
что я не помню
кто втолкнул воздух в ноздри
налил в мешок воду 
слепил землёй кости
подселил осторожно огонь

впрочем не жаль загадки 
(не ждать разгадки)

ради чего это всё
полное как пиздец
— родная война

пустое как самая ранняя
— безжизненная весна

всё это ради того кто 
обращается к Господу: на
это тебе
на



*** утро в_ ***          

видишь каплю росы на травинке и тоже
хочешь быть
видишь мокрую шишку в траве и тоже
хочешь быть
и потом вспоминаешь: ты тоже
то же
утро в новой стране и старое небо земли



***  ***          
известно кому
Иерусалимов два и в обоих
одни и те же люди
думают что один

переход
не отличить от гудка скорой
или ветра вверх по улице

в одном мы вместе
а в другом не знакомы



***  ***          
насчёт дома 
моё мнение вам известно
поэтому я его немедленно и изложу
ибо 
это не то, что надо забыть или знать
итак
здесь нигде не дом
а вот тут, где не дом — дом



***  ***          
так сложностью своею не кичись
ты без усилий выпестован был
природа во все стороны растёт
и в ней могучий сок желудочный

но белый воздух! сумасшедший яркий дом!
шесть соток! каждому! возделывать туман!
ужель спасибо не услышишь говоря
пред тем как станет сложное простым



***  ***          
что понял ты мной?
что ты это я без меня
здесь мы остановимся
в смысле тишины
но речи дадим продолжаться
любимый мой, рассыпчатый

что я понял 
слепыми руками
трогая зрячую тьму?
здесь речь переливается через край значения
мб
хз
балабала, амам
иоэо
аы


да, я выпадаю, но ты
возьми меня снова и снова
возьми меня снова



***  ***          
как идёт человек к тому месту текста
где написан привет из другого места
где в руке протянутой ради жеста
вдруг окажется камень смысла

как бежит строка за строкой двуглава
чуть лукаво петляя то вправо то влево
чтобы встретиться тут на углу и прямо
в лицо сказать: ну, узнал, зёма?


  говори ещё, говори поближе

  я живу только пока тебя вижу



***  ***          
наступает та ясность, в которой ты лишний
твоё дело простое – выстроить линию
подвести фокус:

хрусталик, линза, источник света

без тебя ничего не случилось бы
но смотреть будет третье лицо
назовём его т


***  ***          
как страшен возлюбленный мой
но нет в нём отчаяния
и когда он подскажет давай
я конечно даю:

чудной выделки кости мои!
струны пальцев как струи реки —
берегут берега!
целиком моментальны!


что ни скажешь о нём
то не скажешь о нём

сладок возлюбленный мой

как сочинение первоклассника



***  ***          
помни ты один хотя тебя и нет
смерчик пыли нарисует ветер или свет
искоса его заметит луч раскосый или глаз
кто себя в упор не помнит ты ему как раз

гладкая отсутствует другая сторона
главное идти а то не видно нихрена



***  ***          
то, что по определению не имеет определения,
в беспечный звонит сейчас колокольчик
или (скажем для тех, кто
недоволен существующим) –
ковыляет сейчас, опираясь на рану,
как на новую ногу.

               бестолково приятно –
               ощупывать утробу изнутри – 
               поглаживать снаружи – 
               голова упирается в тело – 

что там зреет, в чистом поле-то?
кем ты станешь, родина, когда вырастешь?

– то, чего нельзя сказать самому себе
– то, что происходит, когда всё кончилось



***  ***          
раздувается, раздаётся невидимый звук
(артефакт расфокусировки? вестимо)
выстланный чем-то вроде понимания
"всякое чувство есть сочувствие"
мы участвуем в этом все наравне
кто покажет мне неживую материю
того назову я рисковым до безбашенности

невидимый звук разрастается
вторая волна ритмов
подсказывает слова типа 
"порождения ехиднины!"
но реально кого здесь ругать
я сам ежесекундно сворачиваю с дороги

собака отряхивается перед тем, как снова броситься в волны
воздух пережидает 
возле твоего лица



***  ***          
поезд в аэропорт 
проплывает между холмами
как уже почти самолёт
и уши немного закладывает!
до свидания сердце-моё-на-востоке
и Ерусалим



***  ***          
небо на небе, а руки его на земле
шарят узнать, что такое: что значит узнать
ваше мне умилённое изумление! ух я вам!
но небу не важно, не мелко, не сумрачно
это тут на лбу моём всё быть да не быть
а оттуда как сам захотел так и лёг заплатил


небо не будит, не спит, не повторяется
неба не будет, не было, не могу сказать



***  ***          
а что я видел, господа?
я видел Господа:
он выглядел как город
(ну, ещё бы)

там люди ехали по знакам препинанья —
пилили камень, строили дома
и взгляд Его так ясно расплывался

                           когда я падал ниц                     
                  в игре границ

    ища прямую речь, хватая уха запятую
    и скоростей ворочая рычаг
    я видел дом в котором был окном




[для Господа я был невидим]




ИЛЬЯ АРОСОВ: 
44 года, родом из Кишинёва, в Израиле с 14 лет, в Иерусалиме с 17.