кукушка спала,
а мимо ходил
Сан Хуан Кармелит,
и бормотал пять правил
для одинокой птицы.

немедленно она увидела пять дидактических снов, для запоминания.

сон первый, в котором кукушка делает лучшее из возможного. стоит баба у забора, волосы на ветру. и возможно такова ее  жизнь, что к забору подошёл милый парень и она с ним и у нее ребёночек и тут он ушел и тут война и ребенок умер. а возможно снова она стоит и снова подходит парень и она меняется в лице и кукует и показывает ему лицом вселенский ужас, и он убегает и никто не родился и не умер. и она опять стоит одна у забора и ветер, но довольна и улыбается.

после того кукушка умерла во сне и обнаружила себя в компании всех возможных кукушек, бывших и будущих. границы между этой кукушкой и теми были стёрты, и все сливались в очереди в магазин. нужно было купить морковку, лампочки и очки, и вообще все, что возможно купить. проснувшись, она поняла, что жизнь - это единственная возможность блаженного одиночества, и пропела об этом благодарную песнь.

клювом вверх. снова уснув, кукушка несколько потерялась. она спросила встречного и поперечного, и он ответил, что знает где север и знает где юг, что всегда любил географию и на завтрак ему давайте свежие новости. за это он сможет показать ей струны своей души и вообще помочь собой управлять. кукушка решила, что куда ни пойдешь, везде небо, а информация всегда лишняя, и тут же оказалась на верном пути.

сон четвертый был о том, что все ее юбки перестали быть определенного цвета и подходили теперь под все настроения и случаи жизни. иногда сон это просто сон,  по мотивам текущего.

в пятом сне она хотела сказать что-то очень важное, но только раскрывала рот, а голоса не было. может, вы ещё полетать во сне мне предложите? - пошутила кукушка, и тут же важное перестало быть важным, и она просто перевернулась на другой бок.

кто знал, что эти стихи о птице так прославятся.

в Гренаде, если во сне входит полиция, надо прятать оружие, а если уснул на горе Кармель, нужно успеть спрятать смыслы.

засыпаешь такой, входит мессия, садится на край кровати. постель мессия не подворачивает аккуратно, а ведь вошёл в уличном. это значит, что сбывается обещание, с приходом мессии в кровати не будет больше ни крошек, ни колючек, ни муравьев, ни кошачьей шерсти, и даже все пуговицы на пододеяльниках превратятся в завязочки. вся мерзость мира устыдится и станет приятной для человека. мессия готов оговаривать все до мелочей, его прёт от подробностей. длина завязочек, двойной шовчик, баланс между нежностью но и ощутимостью ткани, пальцы смотрят каждый друг на своего друга, локти развернуты и ты вроде бы можешь обнять сноп аниса, не выходя из постели. обнимаешь собственные колени. мессия мерцает, как игривый призыв к эпилептическому припадку, и превращается в горстку сладких крошек и сухих муравьев. колени крутит к хамсину, спать не удается, но и не удается не спать. мессия грохочет крышками где-то на кухне, теперь все крышки подходят ко всем кастрюлям, каждая вилка имеет нож, каждой левой руке положена правая, пальцы все на местах и все умеют вовремя собираться каждый напротив каждого. впрочем, времени больше нет, и теперь все всегда вовремя. своевременно болят ноги. слушай .. кукушка давно (давно больше нет) хотела спросить, если ты неизбежность типа любого другого закона, нахрен тебя любить. не предлагается ведь страстно любить гравитацию. глупая, это потому что ты к ней привыкла. не отличаешь закона от хаоса. отними у тебя гравитацию, и ты возлюбишь ее как миленькая! отними смену дня и ночи и ты взмолишься, как бы её вернуть! мессия взбудоражено пытается выдернуть из-под меня простыню, чтобы стало наглядно и голо, но ведь он уже тут, уже пришел и простынь моя нежная и ощутимая тянется подо мной без конца.

кукушка открывает глаза и не понимает, о каких простынях идёт речь. под ней качается дерево, вдалеке качается силуэт босого Хуана. приснится же.