Он всегда отражается в лужах. 
Он двойной, а может, тройной. 
Он никогда не кончается. 
Отражается в стеклянных дверях и в окнах. 
 
И за оградой — ещё ограда 
и снова — сад. 
 
Деревья — те же, и ограда с шишечками. 
Деревья — тополя. У тополей листья не желтеют. 
 
Осенью сад зелёный, 
зимой — чёрный и белый, 
весной — серый. 
Летом я уезжаю. 
 
Он всегда отражается в лужах. 
Сад в лужах. 
Сад для детей. 
В нём гуляет девочка, 
и её голова в пупырчатой шапке 
уходит в высокую облачную воду. 
И никто не узнает, куда 
уходят её ноги в резиновых ботах. 
 
В середине сада стоит старый дом. 
Он тоже называется — детский сад. 
В доме высокие двери и окна. 
Я не люблю дом. 
Когда в него входишь, 
чувствуешь запах с кухни и сразу знаешь, 
что сегодня — рассольник или кислые щи. 
 
Я люблю сад, сад в лужах. 
И не жаль, что не разноцветный, 
не такой, как другие сады. 
Ведь для этого есть цветные осколки — 
жёлтые, зёленые и голубые — от молочных бутылок. 
Раз я даже красное стёклышко нашла. 
Никогда не видела красную бутылку. 
 


* * * 
Как не стыдно — такой большой мальчик — 
уже три года — и веришь всякой лжи — 
вжи-вжи-вжи — 
такой большой круг у точильщика на углу — 
вж-жи-вж-жи — ножи-держи. 
Ваш мальчик дружит с отъявленным лжецом. 
Мама, мама, послушай, что он мне рассказал — 
про мышек — 
они как люди, нет, как гномы. 
У них своя страна, и дом, и платья, 
и они приходят с ним играть, 
и чашки, и блюдца — вот такие маленькие, 
вот такие! Он сам видел и мне рассказал! 
Такой большой мальчик... 
Послушай, послушай, у них есть король, 
он в короне, и у него такой хвост, такой длинный, 
он им три раза может обернуться и ещё в носу почесать... 

 
 
* * * 
Вот видишь, все дети гуляют, а ты один здесь сидишь. 
Как не стыдно, такой большой мальчик — уже три года — 
и штаны намочил. — Намочила. — 
Точило-точило. 
А почему их в окно не видно? 
Дождь идёт, они в беседке играют. 
 
По окну ползёт большая капелюха. 
Ползёт, ползёт и расползлась на две слёзки. 
Назову их — Капа и Ляпа. 
Пусть ползут ко мне в гости. 
Дам им какао в кружке. 
Пейте, пейте — это не гадость, это — какао с молоком. 
А вдруг они в кружку бултыхнутся и станут какавными? 



* * * 
Это самая, самая чудесная вещь — прозрачный красный кубик 
и белая роза в глубине. 
Настоящая роза — с шипами. 
Кубик вынули из мешка с уличными игрушками. 
Кубик вынули вместе с пупсами с пришлёпками на макушках, 
ломаными машинами, совками, ведёрками, 
с кеглями — тремя красными, тремя синими и двумя жёлтыми. 
 
Как тебе не стыдно — такой большой мальчик — уже три года — 
и не играешь — сидишь в стороне — 
ножи-ножницы — ко мне — ко мне. 
Смотри сколько игрушек. 
Вот возьми куклу, её зовут Машенька. 
Эту куклу зовут Дунька. 
У неё вмятина на животе. 
 
Сяду, подумаю про красный прозрачный кубик 
и белую розу в глубине. 
Белая роза с шипами. 
Как она попала в самую сердцевину? 
Как семечки в яблоко, как горошины в погремушку? 


 
* * * 
На земле так много красных зёрен. 
С тополей. 
Как зёрна граната, только маленькие совсем и непрозрачные. 
Даже не знаешь — что внутри — может, пустота? 
Зёрна всё падают, падают, 
целыми гроздьями, 
потом рассыпаются. 
 
Как не стыдно — такой большой мальчик — уже три года — 
и с земли в рот тащить?! — 
кому точить? — точить? 
 
Если раскусить зёрнышко, то окажешься далеко-далеко. 
Вот только — где?