Орканья — деталь фрески, Триумф Смерти — Ад — Санта Кроче, Флоренция

Раскаяние запоздало. Женственные духи
облечены по-модному. О, сожмите руки
в зеленоватой скорби. Подогрет друзьями,
украдкой, проклятый горящими песками,
Орканья, флорентинец, твой манящий аромат
в горячем семени, что заливает Ад.

Пизанелло — принцесса Требизонда — деталь фрески, Санта Анастасия, Верона

Мне снились зелёные епископы
и как пахнет цветущий миндаль.
Я видела дьявольский захват
нимба из младших святых
в мощехранилище Внутреннего моря —
позиция нехороша, и ветер
вихрится над моею головой,
тревожит кошку Джизу, четыре лапы
пылкой заурядности;
из недр моих святцев
я шлю два слова — БОЛЕЕ ЛЮБВИ!

Дж. М. В. Тёрнер — Прощание Геро и Леандра — Национальная Галерея, Лондон

Любовь всегда напоминала: треснутое яйцо
в небесах, трабл с регламентом
разочарований, вечер с уходящей электричкой.
Высокие здания — не реальность, они лишь надежда.
Nous sommes aux mois d’amour.
Вместо этого художник возвращается обратно в свои глаза,
и поэт мечтает увидеть невероятное небо,
когда вода разбивается о его голову. Хвала
твоему рождению от пловца и его богов.

Питер Филлипс — Случайная иллюзия № 4 — Галерея Тейт

Как сказал голубь, когда ты забираешь
военно-промышленный комплекс
себе, ты можешь выдуть кольца вокруг
старых отвлечённых сомнений, и это не
одинокий Крайслер, сбивающий недомерков.
Так вы, либеральные поэты, выйдите из
блокады и грядите воинственно!

Ричард Хамильтон — Интерьер II – Галерея Тейт

Слова безмерны, как и старый
шлифовальщик знал, вдыхая тонкий
смертельный порошок в темнеющей гостиной —
дом утекает, в прошлое одет,
вдоль поднятой моей руки, и всюду
властители сменяют тяжесть
рабочих повреждений, я
возвращаюсь точно в комнату,
евангельское мясо, ближе
к сердцу истины, полностью
отзывчивый, присвоенный коэффициент.

Пинтуриккио — История Фортуны — мозаика, Сиенский собор

Я не могу работать с этим образом
мужчин и женщин на крошащейся скале:
нагая грудь под парусом, одной ногой
на берегу — другой на корабле, никто не кажется взволнован,
и деталь прекрасна. Я пишу об этом,
пока играет экспериментальная музыка,
и вдруг замечаю, насколько любое искусство есть агрессия —
позади братство человеческих созданий с ножницами
сплёвывает и ждёт.

ПЕРЕВОД С АНГЛИЙСКОГО: ИРИНА ШОСТАКОВСКАЯ