ОТКРЫТКА МОЕЙ ВОЗЛЮБЛЕННОЙ

Ты не поверишь, вот открытка из Парижа. Пари,
как они говорят, Paris des Reves,
Париж грез.
Что ты говоришь, «Лондон»?
А этот кот на подоконнике,
вечно изумленный, как древний египтянин,
не парижанин? Не может быть. Нет
в Лондоне таких котов. И такой
парочки влюбленных на газоне – что за объятие!
Ты говоришь, Гайд Парк?
А огнеглотатель?
Можно подумать, что у него пылает сердце. В Лондоне?
А тут, пускающий мыльные пузыри,
как мелкие, блестящие на солнце враки –
откуда он? А эта серая река, такая серая,
что пешехода на противоположном берегу как будто бы и не бывало?
А эти спящие на набережной, еще чуть-чуть и отплывут – бог весть куда –
лондонцы они иль парижане, а?
Темза? А не Сена? И как ты можешь утверждать,
пока я даже не дописал открытку, что всё наоборот,
ты что же мне перечишь?
Хочешь сказать, что я совсем не там,
что оба мы тут рядом,
бок о бок, такие близкие, как прежде
себе мы создаем мечту?

* Izis: Paris des Reves — Charmes de London

ОТКРЫТКА ИЗ БУДАПЕШТА

В Будапеште я читаю о Будапеште. Подражание подражанию,
говорит Клаудио Магрис. Подражание Вене,
подражающей Парижу. Человеку приятно (не всегда)
читать то, что он сам ощутил. Город цыганских
напевов в кафе. Город неоготики и неоренессанса разом.
Когда в нем говорят то, что чувствуют, а когда то, что
следует сказать? Какую форму принимает в нем душа и сколь
потаенны в нем слёзы в словах?
Великая Дуна (Дунай) делит город на два.
В крепостном саду сменяются молодые парочки (до чего красивые
здесь девушки!)
Улицы Буды – сонное воспоминание. Там и сям бар, зелень, тишина. Здания Пешта притворяются, ведь нет в них руки времени, обдирающей (штукатурку) с фасадов.
Вода в реке – всегда та же, вечно изменяющаяся вода.
Двуличный город, в одной из его комнат
Имре Кёртес подбирает свои слова, чтоб найти то,
что воскресает среди них и за ними, чтоб сказать
истинную правду.

ОТКРЫТКА ИЗ ИЕРУСАЛИМА

Иерусалим покинул Иерусалим и смылся.
То, что там, наверху, ведь не может быть Иерусалимом, правда?

ПЕРЕВОД С ИВРИТА: ГАЛИ-ДАНА ЗИНГЕР