ФИГУРЫ ФАМИЛЬНЫЕ

…мой дедушка снимает кипарисы
трофейной лейкой. Это не Бергхоф.
Не затрубит из патефона Вагнер:
се Гагры
образца сорок седьмого,
он под руку любовницу ведёт
(ему положен горный санаторий,
вина и фруктов стылый натюрморт,
у фотографий будет оборот
двояко и размашисто подписан),
и чемодан, окрашенный в цикорий,
качнётся и растает под конец
слепого сна, чей штиль непостижимый
раскачивает ствол генеалогий.

Отсутствие моё на той войне
облачено в чужие кипарисы,
в субтропиков непрошеную радость,
какой-то вальс в тени ракушки
эстрадной…
я-то знаю: все умрут,
птенцы послевоенного семейства,
по одному, и в липкой тишине,
не по-советски,

двое нас осталось:
поставим Генделя или Рамо,
как бы меняя аудиокарму…

17.07.2013

УСЛОВИЯ ЗАДАЧИ

Требовалось:
глаза, выхватывающие всем оком
смерть в косточке,
жизнь – в высохшей вишне
сада, открыто плывущего за ворота
и навсегда от меня, от промокшей книжки,
вмятой в малинник после каникул,
после падения трёх конниц
и похорон маршалов трёх с балетом,
сада с кухней-мазанкой, подоконник
чей начинён мелом и трещинами, с табуретом
в самом углу, под фотографией с тонкой
ниточкой паутины на кителе синем,
нет, конечно, уже не помнящем конки,
но и природу радио – бессильном
раскумекать… из тех встреч маршалов с духом
мяты и цивилизации – эта
нежность моя к камерному и балету,
к мёртвым, слышащим во всё ухо.

4.10.2012

ОРАНИЕНБАУМ

Ораниенбаум – ранит,
но без крови.
Поставишь чайник – и забудешь
зажечь огонь.
Увидишь: во дворе автомеханик
ползёт под пузо раненой «шестёрки»,
ещё немного – и пойдут в расход
все эти детские
кинокартинки.
А потому что будет океан
лизать кроссовки в раннюю пробежку
(и что там помнит плёнка «Свема»?
всё помнит).

13.10.2012