ГОРОДУРОК

мы писали мы писали
наши пальчики устали
мы немножко отдохнём
и опять писать начнём

мы это уже поняли
осознали и внутрь приняли
мы это часть целого
нечленимого на индивидуумы
неделимого на дива дивные
гад морских и членистоногие
в нас ответственность коллективная
мы приходим к себе с повинною
головой несеком… насекомою
взглядом мира на мир фасеточным

писать нужно хужее некуда
чем хужей тем оно правдивеето чней непритворней смиреннее
(непописавши и жить невозможно
как императрица говаривала)
вплоть до полного претворения
в растворе физиологическом
миропорядка сраного

это как у того школьника
это каку того школьника –
пионер, иди каку клюй –
это как утюгом школьника:
у меня рука не подымется
написать с-делать – пишу зделано
и клюкою глобус ворочаю
под развесистой клюквой иностранною
мы это горе мыкаем
горé мыкаем
долу мыкаем
не мычим не телимся
немые мы мы немотствуем
ковылями по свету стелимся
ковыляем впотьмах по свету
по наводке чужой целимся
прямо в жизню свою животную

пусть потом братство похоронное
собирает нас по обрывочкам
по строчкам словам пунктирчику
в целлофановую плёнку заворачивает
потому что мы малодушные не хотим быть Тебе свидетели
вот и будем Тебе свидетельством
и вещественным доказательством

7-20.XI.2003

ДРУГУ ВДОГОН

ты только вышел и уже вернулся
с чёрного входа там где очистки
и филиппинцы из ресторана
в свитере наизнанку
швами наружу – шрамы

не зарубцуются эти раны
кто сунет щупальцы в эти раны
не усомнится – раны

ты только вышел ещё вернулся
ещё напиться из-под крана
с чёрного входа где драные кошки
кошачий запах запах помойки
по чёрной лестнице по ступенькам

не выходи ещё рано
и не входи ещё рано
не возвращайся – рано

мы тут в ассоциации играем
ты водишь
ты же и загадан
ты только вышел больше не вернёшься
и слово поздно позабыто
а слово рано это рама
оконная и подоконник

и пишется на иностранном
ты вышел и уже вернулся

25.11.2003

* * *

в морду смерти: merde
смерти в харю:
חרא מוות
хáра мáвет
тоже мне мата хари
יתגדל ויתקדש
исгадáл вэискадáш
изгадил
китеж-град с лица земли изгладил
в морду смерти как дашь?
в морду смерти ка-ак дашь!
он же любил восточные единоборства
ты же любил восточную борьбу
а она взяла моду:
ей кадишь, а ей подавай кадиш
когда ж
она видала тебя в гробу
твоё непокорство
её рукоприкладство
рукоположение во гроб
да ведь и гроба-то не было
только земля и молитвенное покрывало
оно тебя покрывало
а земля покрыла
а я смерть крόю
последними словами

* * *

ты же любишь смерть –
так то свою
а друзей – не сметь
волком взвою
придёт серенький волчок
баюшки-баю
запоёт – а ты молчок –
радужной юлою

ты кружись моя юла
из-под стула до под-стола
вой ной пой только не стой
не останавливай ся не бой ся
в груди не бей ся
а ты смерть не смей не смей ся
смеётся тот кто последний
кто крайний

25-26.XI. 2003

* * *

ни дать ни взять:
он дал он и взял
или он тут ни при чём
и она ни при чём тут
а только ты сам поделил это время
это пространство
пополам
на тут и на там
на две половинки летающих гиппопотамов
на до и на после
а сам между – меж двух – между
жду и жду
а сам взял и вышел:
с пустыми руками:
скоро вернусь
и помнишь: вернусь
да только не понимаешь: скоро

26.11.2003

* * *

два лица у неё:
харя и ряха
как ни посмотришь
глаза отводишь:
двулична

—
два лица у неё:
харя и ряха
как ни посмотришь
глаза отводишь:
неряха
будто пальто натянули на тополь
вся в пухе и прахе

—
три лица у неё
четыре много
каждое наго
голо
логово волгло глубоко
только зачем его покидает
старуха
с другого бока
нагло себя предъявляя
как пачпорт
пряха дескать она такая непруха
прёт на рожон
парой ножниц бряцáет
если ты пряха не трожь
не режь не твоё это дело:
распря
хоть велики глаза моего страха
нет не вобрать им её в своё брюхо
ни ржаной краюхой
ни роженицей
не исчерпаны её лица

26.11.2003

СОЛЬ

Обычно соль стоит на улице
поваренная морская крупная
упаковки килограммовые пудовые
солонки гранёные хрустальные
винные пятна присыпаны
соль к ссоре просыпана
белая сыпь розовеющая
серая сыпь шелушащаяся
парные рифмы не рифмуются

—
кому только не желал пройти мимо
каждому каждому
прохожему портье горничной
легковой грузовой автобусу
и тому полицейскому
который над ним: что с тобой
жёнам дома детям дома матери брату
прибежавшей не с простынёй со скатертью-
самобранкой

—
Сегодня на столе. Приносят корзинку с человеком.
На встречу с хлебом.
Когда подобное происходит,
оно всегда сопряжено с человеком, которого не было давно.
Вниз по счастливой случайности окажется дверь.
Ты по счастливой случайности в это поверь.
Там тебя встретит асфальта распаханный зверь
По счастливой случайности.
Солонки и крысы
одновременно – торжества и сталь –
выламываются из небытия,
когда подобное происходит в отдалённом месте, вроде
бывшей гостиницы «Хилтон»,
нынешней гостиницы «Краун Плаза – Холлидей Инн».

—
Но они дома или нет? – говорила одна с человеком, которого не было давно.
Свой страшный перепуг, – говорила одна с армией солонок на прогулке.
И с упрёком, – говорила одна с хлебом. –
Как же так, «небулы» нет, а «небулярный» имеет место.
– Есть у кого ещё долго мог только по дороге за ночь!
Вниз по чистой забывчивости утраченного знания
оказались бы под руку острые углы.

—
Kладбище в последнее время. Вторая что-то переспросила.
Но это, совсем не поверите, один из небытия.
Мы уже мелочи
новейшие справочники и смерти
взгляд полный одновременно –
полный одновременностью? синхронизмом?
одновременно пустой?

Как так
Как только
Как… так
Как… так и

Катрены совпадений.
Трение воздуха в падении приблизительно равняется.

—
он был десятым, без него нам жизнью
Припомнилось, что говорил! именно это.
Невысоко над землёй, вдоль по чистой случайности окажется дверь.
Ты по чистой случайности в это поверь.
Там тебя встретит асфальта расплавленный зверь
по чистой случайности изюбрь.
Но я забыла и только до поры до поры до девяти, а также сами понимаете,
мне всё ещё маячит
стекло и в сирых рубашонках верёвка бельевая неба.
Ноябрь.

14-15.IV.2004