LOVIN' SPOONFUL
 
На одном из верхних этажей
харьковской девятиэтажки
у наглухо закрытого окна 
сидишь ты,
уставший.
Ты не умеешь воевать,
в соседней комнате мама в инвалидном кресле,
свет выключен.
Темно.
Ты включаешь старый блюз,
mp3 повторяет скрип иголки проигрывателя. 
Джон Миссисипи Хёрт. 
Делаешь затяжку и смотришь,
как пылает дом напротив,
ты смотришь,
как пылает дом напротив –
взгляд неподвижный,
зрачки расширены –
и беззвучно 
шепчешь 
вслед за старым негром:
My baby packed her suitcase, and she went away
My baby packed her suitcase, and she went away
I couldn't let her stay for my lovin', my lovin' spoonful
 

 
НОЧЬ 
 
1.
 
«То спишь, а то не спишь.
То спишь, а то совсем не спишь».
 
Лёг на один бок: ядерная война.
Лёг на другой: орёт толпа.
 
И тогда решил, 
что так
можно спасти
кого-то.
 
Подумал: правильное решение
лежать на левом боку.
 
Открыл глаза:
скомканное одеяло,
три часа ночи,
нашарил телефон:
ничего нового.
 
 
2.
 
сверху вниз
падают кирпичики
один похож на крестик
другой похож на виселицу
третий на кубик
они становятся в ряд
и ряд исчезает
без свиста
без грохота
без взрыва
в тишине
иногда
внимание рассеивается
и тогда кирпичики
падают в беспорядке
беспомощно
громоздятся
один на другой
как будто кто-то
погиб под завалом
 
game over
 
 
 
ПРОБЛЕМА ГЕТТИЕРА
 
Гиль говорит: убийство логики 
как следующий необходимый шаг 
после убийства Бога. 
После останется лишь импровизация джазового барабанщика.
Он будет общаться мембраной и ритмом с контрабасистом и клавишником. 
 
Я говорю: знания мелкие, едва заметные, 
заключены в яркие лиловые или пурпурные прицветники
истинных обоснованных убеждений, 
притворившихся лепестками,
на них – пятна крови
изнасилованных швабрами,
убитых в Минске, Буче, Изюме и Мариуполе.
 
Как мы знаем?


***
я это не 
אני לא. למה אתה מתכוון
я 
страшно произнести 
слово
я це... не розумію
боюся вимовити
אני הייתי אומר
 אני
מתנצל
я не
нет
ні?
прошу прощения!
(прощения?)