1951*

Перше що ми зробили —
труна із соснових голок
Ми посадили своїх мерців
пускати коріння в землю

звикали до сухої землі
як язик мого прадіда
змішуються слова і грунт

Волоські горіхи терпко пахли
як любов
як камяні могили батьків

ми виростили дерева сердешні давно засохли
ми викопали колодязь — вода там запахла смертю
дощ завжди з боку врадііївки
град розміром з серце
хороший батюшка роздає вайфай

вперше вмираючи на новій землі
чую:
наша мачуха-степ цокає надкрилками цвіркунів
лобода та щириця лоскочуть холодний лоб

прощавай полонино
прощай смереко

ось нарешті
вулиця Орджонікідзе.

*1951 год – год Польско-Советского обмена участками территорий. Мои бабушка и дедушка по маме родом из села Бистре. Их переселили на юг Украины. Они бойки.

Останній герой сухої землі
Йде узбережжям по краю морських голів
До нього говорять Федеріко Гарсіа Лорка
Та Сальвадор Далі.

Розпатране черево шкіриться коренем трав
Хтось у землі зливу та дощ украв
Останній герой мандрує хрестом доріг
Та поки сонце ріже земний пиріг
На сектори бісектриси та медіани
Вода переходить у метафізичні стани:
Спочатку як ртуть Меркурій живий свинець
А далі молекул тремтіння все нанівець
Зводить зусилля тримати життя докупи
Серце води парує як ніжні губи
Цілує повітря і переходить в пар

Герой іде далі. А сонце дарує жар.

І поки проміння шипами чіпає горло
Герой біля Олімпу мандрує колом:
Сплітає із сонця гострий пекучий спис

Обличчя його набуває геройських рис.
Плечі широкі а гордість додала зріст.
Все ближчає мить:

Він мандрує до бога. Бог має заплакати
Інакше земля згорить.

ЭЧКИ-ДАГ

Я говорю любимому мол прости
Эчки-Даг сердце мое хранит
Там на горе у поляны семантики звездных слов
Небесный рыбак сохранил свой ночной улов
На плоской вершине казалось вот край земли
В томном молочном море за край заплыть
У дикой сливы, что корень пустила вглубь
Мой поцелуй касался проклятых губ
Но море прибоем смывает любую чушь
Да шторма страшится и самый бесстрашный муж
И побережье как звёзды устлал песок
Чтобы пройти по кромке встал на носок
Солнечный бог боясь занырнуть в волну
Эчки-Даг шепчет сердце я не верну
Обниму поцелую и чабером обовью
корни земли прорастут в тебя любовью
Пахнет степями медный мой глинозём
Сердце твоё укрою зелёным мхом.

У изголовья ляжет тебе Карадаг
Превратится кость твоя в известняк
После смерти очнись позвонком горы
В недрах пород сердце твое сгорит.

КАШТАНЫ

Повсюду эти мусорные каштаны
Роняют под ноги
Карие глаза

в детстве мы верили
глаза каштанов исполняют желания
нужно просто найти
самый волшебный

я свой носила в левом кармане ранца
по пути со школы на танцы
с танцев домой и обратно

на контрольных шептала желания
липла к рукам шоколадная склера
белый зрачок холодил как север

*чтобы меня любили

*чтобы купили
новые брюки

*чтоб у меня были красивые как у мамы
руки

*чтоб с бабушкой посадили физалис

только они
никогда
не сбывались

ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ «ДВОЕТОЧИЯ»:

1. На каких языках вы пишете?

Пишу чаще на русском, иногда на украинском. Иногда на двух одновременно. Когда-то пыталась также писать на английском.

2. Является ли один из них выученным или вы владеете и тем, и другим с детства?

На самом деле сложно сказать. Семья у меня двуязычная. Мама говорит на украинском, ее родители – вообще бойки, которых в 51 году Сталин переселил на Юг Украины, отдав их территории полякам. Каждое лето и даже иногда зиму я жила у них. Папа и его родители всегда говорили по-русски. Так что первые мои слова были на русском. Украинский я позже выучила сама в три года благодаря, как ни странно, телевизору. При этом, когда я волнуюсь или нервничаю, всегда перехожу на украинский. Считаю, что оба языка для меня родные.

3. Когда и при каких обстоятельствах вы начали писать на каждом из них?

Первые стихи мои были написаны в шестилетнем возрасте. Они были на украинском и стихами это было назвать сложно. Что-то про журавля, который покинул родину. Естественно это было подражание кому-то, но только кому – не вспомню. Потом был перерыв, и где-то в 12-13 лет я начала снова писать стихи, на этот раз на русском языке. Честно говоря, мне очень трудно это все разделить – слишком мозаично у меня включается второй язык, мне довольно трудно отделить воспоминания на украинском от воспоминаний на русском. Боюсь, даже сейчас, память искажает воспоминания.

4. Что побудило вас писать на втором (третьем, четвертом…) языке?

У меня не было какого-то специального стимула. Блок, кажется, говорил, что писатель – это всего лишь инструмент с пишущей машинкой в виде личности автора. Наверное, это касается и меня. Ибо всегда тексты приходили из ниоткуда, они были как болезнь, как боль, как страдание, как зуд. Как благословение. Причиной создания текста всегда становится что-то аморфное, вроде нависшей тревоги или опасности.

5. Как происходит выбор языка в каждом конкретном случае?

Я никогда не выбираю язык сознательно. Я пробую точно на вкус слова, перекатывая их на разных языках. И пытаюсь ощутить вкус. Некоторые вещи вкуснее на одном языке, другие на другом. Самая большая проблема для меня – сохранять язык чистым, любой. Мне постоянно хочется сплести несколько языков в единое полотно, кажется, что именно так можно найти новые смыслы. Все-таки мышление у билингв, мне кажется, другое.

6. Отличается ли процесс письма на разных языках? Чувствуете ли вы себя другим человеком\поэтом, при переходе с языка на язык?

Мне иногда кажется, что я перехожу из одной операционной системы в другую. Не знаю, другой ли я человек, но тумблер в моей голове может быть переключен на середине предложения.

7. Случается ли вам испытывать нехватку какого-то слова\понятия, существующего в том языке, на котором вы в данный момент не пишете?

Очень часто. И хочется вставить совсем чужое слово. Даже не так: если смотреть из опыта одного языка, из его операционной системы на другое слово, чуждое ему – у этого слова открываются невероятные грани смысла.

8. Меняется ли ваше отношение к какому-то явлению\понятию\предмету в зависимости от языка на котором вы о нем думаете\пишете?

Нет, не меняется. Я всегда остаюсь собой. Мое отношение – это моя личность, а не мой язык. Язык не определяет меня.

9. Переводите ли вы сами себя с языка на язык? Если нет, то почему?

Нет, не перевожу. Пыталась разок. Выглядит так, словно попыталась сама себе лизнуть задницу. Могу написать другой вариант на другом языке. Но не перевод, нет.

10. Совмещаете ли вы разные языки в одном тексте?

Да. Как я уже писала выше, мне очень нравится сплетать несколько языков в одно полотно. Это рождает новые смыслы. По крайней мере, для меня.

11. Есть ли авторы, чей опыт двуязычия вдохновляет вас?

Наверное нет. Ну, может, Набоков. Мне тетушка в детстве говорила, что думал он на русском, а писал на английском. Это так она меня мотивировала. Но это уж другая история.

12. В какой степени культурное наследие каждого из ваших языков влияет на ваше письмо?

Никак. Потому что мое культурное наследие принадлежит моей стране, а не языку. Регион, в котором я выросла – это место смешения языков, культур, этносов. У нас там есть целые молдавские села, поселения поляков, русские из Сибири и немцы, гагаузы и прочее. Я не филолог и не культуролог, но для меня у каждого из моих языков только одно культурное наследие. Это как две операционные системы, но показывают они всегда один и тот же результат. Возможно, немного искаженный моим жизненным опытом.