Одно из условий освобождения из-под стражи на время работы — ежедневно признавать
свою одержимость, которую я напишу блёстками диско,
один клейкий цветок поперёк моего личного дела.
Когда я ем слишком много местных фруктов, я становлюсь
ясновидцем. Но я забываю записывать предсказания
и вместо этого толку вишневые косточки в мелкий порошок, крошу
порошок в дорожки истекшей кредитной картой.
Бездомные дают мне четвертаки. Согласно правилам Союза, требуется
хотя бы одно упоминание погоды. Мой рейс
отправляется в неточную дату в туманном будущем,
прибывает ближе к вечеру, за два дня до нашего первого поцелуя.
Я плачу дополнительные 25 долларов авиакомпании, чтобы потерять достоинство между
здесь и Чикаго. В аэропорту я выкупаю его обратно.
Когда я снова иду на рынок за вишней,
меня сопровождает парад котят, марширующих фалангой,
поющих стройные и похабные каденции про проституток
и наркопритоны. Они сменяют имена для защиты
невинных. Знаки гласят, что эта межштатная миля вымощена
костями великих мастодонтов, и поддерживается в чистоте
благонамеренными джентльменами Клуба Киванис.
В лобби сидят отдыхающие с дальнего юга,
наблюдая, как гости с севера разыгрывают
одноактные пьесы. Исключительно в четные числа, конечно.
В заказных письмах от судебного секретаря говорится,
что, перетащив тебя через границу
штата, я не нарушу правил условно-досрочного освобождения,
в случае если пообещаю вернуть тебя к 8-ми вечера,
преимущественно в целости. Канцелярский секретарь также является молочником
является городским ортодонтом. Гедеоны оставляют не Библии
у изголовья, а персональные бруски мыла с напечатанными
на них куплетами Песни Песней, или штопоры.
Я не успел на пьесу прошлой ночью, но пообещал присутствовать
на представлении этим вечером. Я играю слегка усиленную версию самого себя,
с одной строкой: я хотел бы, чтобы ты была здесь*.
Это песня и танцевальный номер. Все аплодируют.

*Песня Pink Floyd, 1975

ПЕРЕВОД С АНГЛИЙСКОГО: ЕКАТЕРИНА ЗАХАРКИВ