***
я в дом вошла
в него вело
крыльцо дворца
и был за дверью коридор
что выходил в огромный зал

был дом наш мал
был дом наш стар
вот на веранде тот же стол
но скатерть странная на нём
с вкрапленьем нитей золотых

висел у стёкол старый тюль
теперь там бархат и парча
а если занавесь поднять –
мозаичное полотно

но кажется так и должно
зачем-то быть

была здесь пыль
была здесь грязь
дремали пауки в углах
за раскладушкой, у плиты

была здесь комната одна
ну а теперь не сосчитать

сияет всё теперь 
блестит
как будто из огня и звёзд
полы и люстры
балдахин
как море синее – кровать
и каждый зал – как целый мир 
как горы снежные – столы
как поле летнее – ковры
и вовсе не могу понять
снаружи я или внутри

но этот дом не над а под
тем старым домом наверху
он перевёрнут вверх ногами
и я хожу вниз головой
сама не ведая того
в саду подземном за окном
серебряном и золотом
растут деревья вверх корнями
и птичка песню свою в рот
вложила мне наоборот



МЕЖДУРАМЬЕ

старушечье ноябрьское лето
сухие листья на просвет
дрожат как крылья 
и под ногами крошки поролона
будто идёшь между оконных рам
короткой и прямой дорогой —
всё видно, всё прозрачно
всё равно́

тем высшим равенством где нету безразличья
где светит солнце заячье и птичье
где ловят рыбу на реке Пехре
темно, светло и жутко во дворе
и крысы, как старушки, в ноябре
шушукают про тайное деви́чье

короткая дорога, не свернуть
смеются крысы, пауки и мухи,
сухие травки, поздние цветы,
и говорят: что видишь ты, старуха?
скажи, старуха, нам, что видишь ты?

смотрю вовне, на улицу: 
Пехорка,
и ветеран столетний машет мне
а вот он парень, курящий махорку
на войне
он улыбается, кивает мне
сгорает в вечной памяти, в огне
в окне

вот голые деревья, что в тени
и новостройки, что залиты светом,
торчат за ними, словно город солнца, 
величественный дивный мегаполис,
жилые там вращаются дома
и дарят все друг другу рукавички
как символ дружбы, равенства и братства

вот гаражи и очередь в Макдональдс
вот моя школа в светлых облаках
бомжи, братки, маньяки, наркоманы,
барыги, проститутки, неформалы
все улыбаются, кивают, машут мне
как чины ангелов в слоях небесных
и говорят: немножко потерпи
не можешь даже ты себе представить
в какой ты будешь славе перед Богом
как любят здесь тебя и ждут

короткая дорога, не свернуть
смеются бесы - про́клятые духи
политики, чиновники, менты
и говорят: что видишь ты, старуха?
скажи, старуха, нам, что видишь ты?

смотрю вовнутрь, в дом: 
там детские игрушки,
сервант советский, старые подушки,
к которым прижималась я щекой,
когда они и я – мы были но́вы
там слишком много детского, больного,
совсем любимого, совсем родного

крутится-вертится там шарик голубой,
и голубой качается вагон,
там синей птицы вижу я крыло
над той кроваткой в свете голубом,
но кто-то подышал вдруг на стекло
с той стороны, и я не вижу ничего,
всё вмиг ушло

а я иду в том междумирье, междурамье,
здесь шишки, ветки, блёстки и обломки
какой-то новогодней мишуры,
и муха-цокотуха с самоваром, 
позвякивают рюмки и стаканы,
и тараканище усталый пьяный

расставлены здесь лампы и кальяны,
свечи в подсвечниках, советские открытки
и очень много ёлочных игрушек,
какой-то странный междумирный хлам
в пространстве этом меж оконных рам

здесь керосиновая лампа с дачи,
часы, которые не ходят, куклы Барби,
коробки из-под съеденных конфет,
и всюду пыль и странный полусвет,
как будто это брошенный сарай —

ни Ад, ни Рай,
а полустёртый след
того, чего уже на свете нет,
что никому не нужно в тех мирах
за стёклами. 
ни завтра, ни вчера,
ни жизнь, ни смерть

вовнутрь, вовне окно:
всё видно, всё прозрачно
всё равно́



***
утки в полынье
селезень и селезёночка
под мокрым снегом
под серым небом

голубок и голубочка
на постаменте 
на сером камне
на заснеженных плечах Ленина

на расколотом глобусе
надетом на голову
какого-то сумасшедшего
перепел с перепёлочкой

в лёд вмерзают мальчик и девочка
на шаре земном расколотом
лебедок и лебёдочка

дети дети летите
дети летите выше и выше выше
что вы спите на этой воде
что вы ждёте ловцов и врачей

кто пройдёт по тонкому льду 
по разбитому глобусу
кто протянет к вам руки 

кто пройдёт по холодной реке
по земному шару 
что покрывается льдом

река скоро замёрзнет
скоро здесь всё замёрзнет
летите к рассвету
смотрите туда, за деревья, одетые в воздух
где горят облака, как окна
родного дома:

вот ваш рассвет
вы видите: вот ваш рассвет
выше и выше выше светлее светлее

дети дети летите 
над рекой и над лесом
выше домов и машин
выше туч полных снега и манны
взмах и ещё раз взмах ещё взмах ещё взмах
там летят мои дети
там будут лететь мои дети
мои дети дети
держась друг за друга сильными пальцами крыльев